В декабре 1996 года внимание общественности США было приковано к новой резолюции, принятой Объединенным школьным округом Окленда (OUSD). В резолюции, вызвавшей споры, было дано определение так называемого «эбоникса» как языка, отдельного от английского, чтобы лучше удовлетворить потребности афроамериканских учащихся округа, чья манера говорить была неправильно понята и исправлена учителями, которые считали ее сленгом или неправильным английским языком. Цель резолюции — познакомить педагогов с AAVE и расширить двуязычную программу округа, включив в нее носителей AAVE. Решение было немедленно встречено критикой со стороны политиков, таких как преподобный Джесси Джексон, который назвал резолюцию «неприемлемой капитуляцией» и «граничащей с позором». Менее чем через месяц Лингвистическое общество Америки единогласно приняло заявление, в котором поддержало решение OUSD, указав на систематический характер эбоникса как на вескую причину для признания его отдельной языковой системой.
Почему эбоникс вызывал столько споров в 1990-х годах? Существуют ли эти разногласия до сих пор?
Сегодня эбоникс известен как афроамериканский вернакулярный английский (AAVE). Академики считают, что это особый вид речи, входящий в более широкую категорию афроамериканского английского (AAE), или черного английского. Под AAVE понимается форма речи чернокожих, которая отличается от стандартного английского языка своей уникальной грамматической структурой, произношением и словарным запасом.
Происхождение AAVE не совсем ясно. Некоторые теории считают AAVE сохранившейся формой английского языка XVIII века, отмечая, что строгие правила, регулирующие согласование подлежащего и сказуемого, появились недавно и что синтаксис более старого английского языка соответствует речевым моделям современного AAVE. В пользу этой идеи говорит сходство AAVE с акцентами американского Юга, которые представляют собой акценты белых слуг-арендаторов, с которыми порабощенные африканцы работали вместе на плантациях. Другие полагают, что AAVE соответствует грамматической структуре и произношению западноафриканских языков и креольских разновидностей английского, указывая на соответствующие культурные группы как на истоки AAVE.
Независимо от происхождения, AAVE обычно негативно воспринимается в профессиональных сферах, где доминируют белые, таких как политика и научные круги в США. Исторически сложилось так, что во многих слоях американского общества AAVE рассматривается как признак более низкого социально-экономического статуса и отсутствия формального образования. Такое восприятие в значительной степени способствовало отпору резолюции Окленда. Сегодня многие чернокожие жители Америки сталкиваются с дискриминацией за то, как они говорят; многие носители AAVE прибегают к кодовым переключениям, чтобы активно менять манеру общения с разными группами. Для одних это способ продвинуться по карьерной лестнице в профессиях, где преобладают белые, а для других — средство выживания в борьбе с полицейским произволом и жестокими последствиями системного расизма.
Для сторонников превращения AAVE в язык статус отдельного языка узаконивает историю и систематический характер AAVE и гарантирует, что педагоги будут лучше подготовлены к обучению чернокожих студентов. Кроме того, придание AAVE статуса языка решает проблему недостатка знаний среди нечернокожих американцев об уникальных языковых системах и правилах AAVE, которые обычно воспринимаются как ошибочные отклонения от стандартного английского. Легитимизация AAVE также может потенциально уменьшить или заменить необходимость для чернокожих профессионалов постоянно прибегать к переключению кодов в своей карьере.
Противники рассмотрения AAVE как языка часто ссылаются на то, что это симптом социально-экономического и культурного положения чернокожих сообществ. Джон МакУортер, чернокожий лингвист, утверждает, что предложение Окленда не поможет афроамериканским школьникам, потому что «внутренняя среда города не готовит многих детей к восприятию образования в школе», отмечая свою убежденность в несоответствии между образованием и культурной средой, в которой используется AAVE.
Лингвистическая классификация AAVE до сих пор вызывает споры среди ученых: некоторые утверждают, что близость к стандартному английскому делает его диалектом английского, а не языком. Критики такой классификации указывают на социальные последствия такого подчинения AAVE, ссылаясь на уникальную грамматическую структуру и лексику AAVE как на основание для выделения его в отдельный язык. Некоторые также оспаривают строгость и повсеместное распространение стандартного английского. Независимо от статуса AAVE, исправление или отрицание чьего-либо способа общения по своей сути является дискриминацией.
По мере того как лексика AAVE (например, «spilling tea», «lit», «woke») пробивает себе дорогу в стандартный английский, дебаты о статусе AAVE, разгоревшиеся в 1996 году, не утихают. Несмотря на прецедентное решение Оклендских школ и научные заключения лингвистов, утверждающие, что AAVE является исторически и культурно значимой языковой системой, многие учреждения и отдельные люди по-прежнему считают AAVE неполноценным и грамматически неправильным вариантом стандартного английского языка, негативно влияющим на качество образования, средства к существованию и карьеру чернокожих жителей Америки.
